HIDDEN group show, Third Place, St. Petersburg, Russia, 2024
20.09.2024 - 12.01.2025
Curator Anna Zhurba
Artworks:  FIREWORKS ON THE SWAMP
Photos by Alexey Bogolepov

Third Place

The title of the exhibition refers to the 2005 film of the same name by Austrian director Michael Haneke.
The film asks many complex and still topical questions, but not in a didactic and pretentious way, but exactly as they arise in life - woven into its fabric, giving no time for reflection. Its ending suggests a multitude of interpretations, and this possibility of different points of view seems to be extremely important today. The general atmosphere of the exhibition can be characterized as “the horror of the everyday”, but there are clearly several thematic bubbles: from formal experiments by contemporary artists and their dialogue with the history of art to a reflection on the history of the individual, family or society as such, and its role in our lives today. 

This is one of the major video works of Russian art of the 21st century, as well as one of the strongest metaphors of modernity in Russian art. The special power of this metaphor is in the fact that, without designating the specifics of either historical or geographical context, the video sequence created by the artist at an instinctive level evokes in the viewer a feeling of anxiety, restlessness, expectation of an inevitable and at the same time completely unpredictable outcome. The inclusivity and openness of this metaphor to interpretation gives the work the level of universality of statement that distinguishes great art: some will see in what they have seen a reference to the outbreaks of violence and social tension on the streets of cities, others to pyrotechnics as a symbol of power and mastery of the human imagination, others will see in the scene in the swamp a narrative of the fundamental and eternal nature in comparison with the fleeting achievements of civilization, or an ecological theme that is more relevant today than ever. Sergei Prokofiev himself writes very precisely about this universality: “This project seems to be about everything. It is about the affirmation of life. It is about the uselessness of any efforts to fight entropy. It is about how, despite everything, people strive for freedom. It's about the rise and explosion of social tensions. It's about how art affects us, where it comes from and how long it can last. This is music performed to a score of pyrotechnics hung in trees and floating in a swamp.” The attempt to replace imagination with consumption, to convince people of the unalternativity of the surrounding reality is the basis of the modern policy of oppression of the imagination, and it is this policy that the author opposes, creating an image that is both simple and paradoxical: after watching “Fireworks in the Swamp,” we begin to realize or remember that anything is possible. 

Romanticism in our cultural matrix is associated with extreme landscapes (e.g. mountains, cliffs, storms at sea, etc.), and Prokofiev seems to create an alternative version of Romanticism - the Romanticism of the everyday, which has the tension and escapism characteristic of this aesthetic trend, but in this case we are talking about active escapism, not passive one. The realities that surround us and shape us are not conducive to the search for the sublime, but force us to restart “the practice of searching for one's place in the world,” as the artist refers to this process. Perhaps today the creation of a place of power, a lost paradise, is possible only in places of desolation and alienation that no one cares about - only in such places does true freedom of choice emerge, of which the video work itself is a manifestation. 

Название выставки отсылает к одноименному фильму австрийского режиссера Михаэля Ханеке 2005 года.
Фильм ставит много сложных и по-прежнему актуальных вопросов, но не дидактично и вычурно, а ровно так, как они встают перед нами в жизни — вплетенные в её ткань, не дающие времени на размышление. Его развязка предполагает множество интерпретаций, и эта возможность разных точек зрения кажется сегодня крайне важной. Общую атмосферу выставки можно охарактеризовать как «хоррор повседневного», однако в ней очевидно выделяется несколько тематических бабблов: от формальных экспериментов современных художников и их диалога с историей искусства до размышления об истории человека, семьи или общества как таковой, её роли в нашей сегодняшней жизни.

Перед вами одна из главных видеоработ российского искусства XXI века, а также одна из самых сильных метафор современности в российском искусстве. Особая сила этой метафоры заключается в том, что, не обозначая специфику ни исторического, ни географического контекста, созданный художником видеоряд на инстинктивном уровне вызывает у зрителя чувство тревоги, беспокойства, ожидания неизбежной и одновременно абсолютно непредсказуемой развязки. Инклюзивность, открытость этой метафоры для интерпретации предает работе тот уровень универсальности высказывания, который отличает большое искусство: кто-то увидит в увиденном отсылку к вспышкам насилия и социальной напряженности на улицах городов, кто-то к пиротехнике как символу власти и владения человеческим воображением, кто-то считает в сцене на болоте повествование о фундаментальности и вечности природы в сравнении со скоротечными достижениями цивилизации или актуальную сегодня как никогда экологическую тематику. Очень точно об этой универсальности пишет сам Сергей Прокофьев: «Этот проект как будто обо всем. Он об утверждении жизни. Он о бесполезности любых усилий потеснить энтропию. Он о том, как, несмотря ни на что, люди стремятся к свободе. Он о росте и взрыве социальной напряженности. О том, как искусство воздействует на нас, откуда оно появляется и сколько может прожить. Это музыка, исполненная по партитуре, развешанной по деревьям и плавающей в болоте пиротехники». Попытка заменить воображение потреблением, убедить человека в безальтернативности окружающей реальности – основа современной политики угнетения воображения, именно ей противостоит автор, создавая образ одновременно столь простой и парадоксальный: посмотрев «Фейерверк на болоте», мы начинаем осознавать или вспоминать, что возможно все.

Романтизм в нашей культурной матрице ассоциируется с экстремальными пейзажами (например, горы, обрывы, шторм в море и т.д.), а Прокофьев будто создает альтернативную версию романтизма - романтизм обыденного, в котором есть свойственные этому направлению эстетики напряжение и эскапизм, однако в данном случае речь идет об эскапизме деятельном, а не пассивном. Окружающие нас и формирующие нас реалии не способствуют поиску возвышенного, но вынуждают перезапускать «практики поиска своего места в мире» как обозначает этот процесс художник. Возможно, сегодня создание своего места силы, потерянного рая возможно лишь в местах запустения и отчуждения, до которых никому нет дела – только в таких местах возникает истинная свобода выбора, манифестацией которой является и сама видеоработа.